вторник, 13 февраля 2018 г.

Суды: работодатель обязан получить согласие профсоюза на увольнение руководителя этого объединения в любом случае

fizkes / Shutterstock.com
Костромской облсуд включил в свой обзор практики дело, в рамках которого рассматривался вопрос о правомерности увольнения работника в связи с сокращением (п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса) (справка о итогах обобщения апелляционно-кассационной практики рассмотрения судами Костромской области гражданских дел за 4 квартал и по результатам работы за 2017 год).
30 марта 2017 года работодатель уведомил работника о том, что трудовой контракт с ним будет расторгнут 31 мая 2017 года в связи с сокращением численности работников организации. 8 апреля 2017 года указанный работник стал помощником председателя первичной профсоюзной организации, о чем работодатель был уведомлен 13 апреля.
Согласно ст. 374 ТК РФ увольнение по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, начальников (их помощников) выборных коллегиальных органов первичных профсоюзных организаций, выборных коллегиальных органов профсоюзных организаций структурных подразделений организаций (не ниже цеховых и приравненных к ним), не высвобожденных от основной работы, допускается кроме общего порядка увольнения лишь с предварительного согласия соответствующего вышестоящего выборного профсоюзного органа.
Не обращая внимания на это работодатель такого согласия у профсоюзного органа не запрашивал. Правомерность своих действий работодатель аргументировал тем, что в начале процедуры сокращения работник не имел статуса помощника начальника первичной профсоюзной организации.
Но Костромской облсуд с данным аргументом не дал согласие. Как указано в обзоре, правомерность увольнения работника по инициативе работодателя проверяется на момент увольнения. Сведения о том, что работник занимает должность помощника начальника первичной профсоюзной организации, были получены работодателем более чем за полтора месяца до увольнения, в связи с чем работодателю нет ничего, что мешало провести процедуру увольнения в соответствии с требованиями трудового законодательства.

Концессионерам прекратят возмещать НДС


Внесена серия поправок в Налоговый кодекс, которая ограничила возмещение НДС для концессионеров в части затрат, профинансированных из бюджета. Об этом информируют "Ведомости" ссылаясь на участника инфраструктурных проектов.
С лета 2017 года возмещение не разрещалось по расходам, которые оплатили за счет субсидий из регионального бюджета. Отмечалось, что финансирование из капитального гранта на этапе стройки в большинстве случаев оформлялось как субсидия. До недавнего времени оставалась возможность получить вычет при оформлении платежа как бюджетной инвестиции. Но В первую очередь 2018 года провалилась сквозь землю и эта возможность.
Как сообщили в Минэкономразвитии, поправки направлены на то, чтобы бюджетные средства не предоставлялись дважды: при получении самой субсидии и при возмещении налога. Наряду с этим подчеркивается, что отделить НДС по субсидии от НДС по другим источникам финансирования нереально. В итоге условия для концессионных проектов ухудшаются. Подчеркивается, что поправки коснулись и уже осуждённых контрактов. Затраты по их реализации могут вырасти, текущие проекты такие риски не предусматривали.
Концессионеры смогут "настойчиво попросить" компенсацию от страны на базе событий соглашения в части неухудшения налоговых условий. Альтернативная обстановка – требования банков к заемщикам.

воскресенье, 11 февраля 2018 г.

Суд подтвердил выводы ФАС о сходстве этикетки йогурта УК "Просто Молоко" с Danone

 Арбитражный суд Москвы поддержал решение ФАС России, согласно которому было признано, что ООО УК "Просто Молоко" при оформлении упаковки одного из своих молочных продуктов "Био Йогурт" применяла фирменный стиль, схожий до степени смешения с продукцией "Bio баланс" компании Danone. Об этом сказано в сообщении ведомства.

В августе рабочая группа антимонопольного органа признала действия компании "Просто Молоко" актом недобросовестной конкуренции, запрет на которую предусмотрен законом "О защите конкуренции". Было обнаружено, что в оформлении внешнего вида упаковки молочной продукции, которую она создаёт и реализует, были использованы этикетки, сходные до степени смешения с оформлением упаковки продукции "Bio баланс", создаваемой Danone.
ФАС предписала устранить нарушение. Не согласившись с решением ведомства, компания "Просто Молоко" обжаловала его по суду.
"Решение суда будет очередным напоминанием о том, что намеренное копирование чужого фирменного стиля либо его элементов не допускается, и у ФАС России имеется нужные механизмы для защиты рынка от недобросовестной конкуренции", — прокомментировала решение суда глава Управления контроля рекламы и недобросовестной конкуренции ФАС России Татьяна Никитина.

понедельник, 5 февраля 2018 г.

World Best Trade ЛТД подал иск к компании «Нордавиа» на полмиллиарда


World Best Trade ЛТД требует с компании "Нордавиа" 528,7 миллионов рублей., иск подан в Арбитражный суд Москвы 31 января, о чем свидетельствует картотека дел в абитражном суде.
В 2016 году World Best Trade ЛТД получил право распоряжаться долгами авиакомпании на $180 млн и 1,25 млрд руб., информировал RNS. В апреле сейшельская компания "настойчиво попросила" досрочного оплаты долга. Тогда в "Нордавиа" действия World Best Trade пересматривали как "попытку рейдерского захвата методом вывода средств из стабильно работающей и платящей налоги компании в офшор, связанный с Дмитрием Чертоком".
В мае же 2017 года Росавиация ввела ограничения действия сертификата эксплуатанта компании, в "Нордавиа" это также связали с только корпоративным спором с Чертоком. Ограничения были сняты в августе того же года.
В мае 2017 года World Best Trade ЛТД подал иск на сумму 639,2 млрд руб. о взыскании финансовых средств согласно соглашению займа к авиакомпании (дело № А40-84589/2017). В рамках того дела ответчик просил о предоставлении учредительных документов и раскрытии конечных бенефициаров истца, но суд в этом отказал. Следующее совещание по этому делу назначено на 20 февраля этого года.
31 января арбитраж пополнился еще одними требованиями от упомянутой выше компании к "Нордавиа" на сумму 528,7 миллионов рублей. (дело № А40-17588/2018). Пока дата совещания не назначена.

среда, 24 января 2018 г.

Государственной дума уточнила нормы о снятии с выборов партийных кандидатов-одномандатников

гос Дума РФ одобрила в третьем (окончательном) чтении поправки, согласно которым уточняются нормы о порядке снятия с выборов кандидатов, которые были выдвинуты политической партией по одномандатным избирательным округам.

Согласно документу, предлагается установить, что в случае выдвижения политической партией в одномандатном избирательном округе двух и более кандидатов ЦИК исключает всех кандидатов, выдвинутых в этом округе, из перечня кандидатов по одномандатным избирательным округам до его заверения.
Проект закона о внесении изменений в закон "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме россиян" и закон "О выборах парламентариев Госдумы Федерального Собрания РФ" был создан Минюстом во выполнение распоряжения Конституционного Суда от 13 апреля 2017 года.
Тогда, ранее было сказано что, суд признал нормы, разрешающие ЦИК РФ за нарушения в отдельных округах, снимать с выборов целый партийный перечень, нарушающими Основной закон. Такое решение было принято после рассмотрения жалобы юриста Игоря Трунова и политика Михаила Юревича, которые просили проверить конституционность части 2 статьи 40, частей 10 и 11 статьи 42 закона "О выборах парламентариев Госдумы Федерального Собрания РФ", пунктов 2 и 3 части 1 статьи 128 и части 10 статьи 239 Кодекса административного судопроизводства РФ.

пятница, 1 декабря 2017 г.

ЕСПЧ задал параметры применения статьи 18 Конвенции о защите прав человека


?28 ноября 2017 года Громадная палата Европейского Суда по защите прав человека вынесла своё распоряжение по делу "Мерабишвили против Грузии", до сих пор очень резонансному для всего грузинского общества. Заявитель, который был главой МВД и с премьером Грузии, по настоящий момент лишён свободы. В распоряжении по этому делу суд разъяснил и развил свои подходы к толкованию и применению статьи 18 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой допускаемые Конвенцией ограничения прав человека "не должны использоваться для иных целей, нежели те, для которых они были предусмотрены".
Ранее суд устанавливал нарушения статьи 18 Конвенции в единичных делах, в случае если заявителям удавалось доказать политическую мотивированность своего уголовного преследования, например, применения мер пресечения, связанных с лишением свободы. Но для этого требовались прямые доказательства "иных целей" правительства. Таким доказательством, к примеру в деле "Гусинский против России", стало соглашение, подписанное министром Лесиным, согласно которому заявитель обязывался реализовать принадлежащие ему акции в обмен на прекращение уголовного преследования, а в делах "Луценко против Украины" и "Тимошенко против Украины" суд придал решающее значение формулировкам ходатайств МВД, обосновывающих необходимость содержания заявителей под стражей и удовлетворённых украинскими судами.
Вместе с тем складывавшуюся практику вряд ли возможно было назвать ясной и последовательной, и Громадная палата в распоряжении по делу Мерабишвили прямо признала необходимость её разъяснения. Конкретно Громадная палата в соответствии с Конвенцией занимается важными вопросами толкования её положений, её задачей является формирование правовых позиций, которым должны следовать иные составы (палаты, комитеты, единоличные судьи) суда. Распоряжение от 28 ноября 2017 года стало первым "судебным вердиктом" на уровне Большой палаты, в котором детально разъяснены вопросы толкования и применения статьи 18 Конвенции, исходя из этого оно задаёт основные параметры страсбургской практики по этому вопросу на годы вперёд.
Громадная палата объяснила, что 18-я статья может использоваться вместе с другими статьями Конвенции, гарантирующими субстантивные права. В этом смысле методология применения статьи 18 Конвенции близка подходам суда, сформировавшимся в связи с применением статьи 14 Конвенции (запрет дискриминации), с той лишь только отличием, что вопрос применимости статьи 18 Конвенции поднимается только в отношении тех прав, которые в соответствии с Конвенцией могут быть правомерно ограничены. К примеру, статья 18 Конвенции не может рассматриваться во сотрудничестве со статьёй 3 Конвенции (запрет пыток), так как это право является безотносительным и не подлежит никаким ограничениям.
Статья 18 Конвенции нарушена в том случае, когда власти ограничивают гарантированное Конвенцией право заявителя (к примеру, гарантированное статьёй 5 Конвенции право на свободу и личную неприкосновенность) по большей части не по той причине, которая предусмотрена Конвенцией в качестве правомерного основания ограничения соответствующего права. Как показывает уже имеющаяся практика, главное поле применения статьи 18 Конвенции – уголовное преследование, которое заявители считают политически мотивированным. Наряду с этим не следует забывать и о других вероятных контекстах, к примеру ограничениях права на свободу мирных собраний (статья 11 Конвенции), вызванных жаждой правительства заглушить политических оппонентов и сократить публичное пространство для выступлений нелояльных активистов.
Ключевым для развития практики суда по делам о предполагаемых нарушениях статьи 18 Конвенции является вопрос стандарта доказывания. Ясно, что заявителям очень тяжело и значительно чаще практически нереально доказать, к примеру, политическую мотивированность своего уголовного преследования. Громадная палата суда в распоряжении по делу Мерабишвили детально высказалась по этой ответственной теме в этот самый момент же применила свой новый подход к фактам данного конкретного дела.
Громадная палата напомнила, что, во-первых, по делам, пересматриваемым судом, бремя доказывания не всегда возлагается на сторону заявителя, во-вторых, свои выводы суд может сделать не только из представленных доказательств, но и из процессуального поведения страны-ответчика, не представляющего ключевые доказательства суду, когда они находятся в его эксклюзивном распоряжении. Во многих случаях, к примеру, по делам о смертях лиц, лишённых свободы, суд толкует неспособность либо нежелание правительства опровергнуть версию событий, изложенную заявителем, как подтверждение её правдивости. Помимо этого, выводы о фактах дела могут быть также сделаны судом из косвенных доказательств и контекста событий. Иными словами, не каждый случай нарушения статьи 18 Конвенции должен быть доказан заявителем путём представления в суд бумаги, подписанной министром, в которой сказано, что заявителя было решено арестовать, поскольку он являлся политическим оппонентом правительства.
Весьма интересно, как этот подход был применён Большой палатой конкретно по делу Мерабишвили. Суд не согласился с утверждением заявителя о том, что его изначальное задержание было политически мотивировано, не обращая внимания на то, что он был ближайшим соратником Михаила Саакашвили и основным деятелем политической партии, находившейся и находящейся в оппозиции к текущим грузинским влияниям. К тому же, суд признал нарушение статьи 18 Конвенции в отношении одного конкретного эпизода, произошедшего в декабре 2013 года, когда заявитель был под стражей. По его утверждению, он был вывезен из колонии на тайную встречу с прокурором, в ходе которой последний оказывал на него давление, требуя предоставления сведений, которые могли быть использованы против Саакашвили.
Грузинские власти эти события отрицали. Прямых доказательств, подтверждающих свою версию этих событий, заявитель, по понятным причинам, в суд не предоставил. К тому же, он смог раздобыть косвенные доказательства, к примеру, интервью сотрудника грузинской пенитенциарной службы, который поведал о тайной встрече заявителя с прокурором, после чего лишился работы. Пожалуй, центральную роль для вывода суда сыграли действия самих грузинских правительства, а правильнее их показательное бездействие. Они не смогли дать видеозаписи с камер наблюдения в колонии, сославшись на то, что они были удалены. Помимо этого, суд учёл тот факт, что, когда заявитель (через три дня после той тайной встречи с прокурором), воспользовавшись своим участием в открытом судебном совещании, публично заявил о ней и оказанном на него давлении, власти даже не постарались провести расследование выдвинутых обвинений, а на уровне премьера ушли в глухой отказ, назвав утверждения Мерабишвили дискредитацией Правительства. Поэтому конкретным эпизодом суд пришёл к выводу о том, что по делу Мерабишвили была нарушена статья 18 Конвенции во взаимосвязи со статьёй 5.
К тому же, нужно учитывать, что вывод о нарушении статьи 18 Конвенции в распоряжении от 28 ноября 2017 года был сделан Большой палатой большинством в один голос, с учётом довольно нетривиальных фактических событий дела Мерабишвили. Возможно высказать предположение, что суд, как и раньше, не будет в будущем легко и довольно часто устанавливать нарушение этого положения Конвенции, не смотря на то, что от заявителя сейчас не будут ожидать обязательного представления прямых доказательств. Как в делах о насильственных исчезновениях либо о пытках в местах лишения свободы, суд будет в первую очередь оценивать объём и уровень качества доказательств, представленных властями в опровержение версии событий, предложенной заявителем, если она является довольно последовательной и обоснованной.
Помимо этого, в духе современных подходов суда, делающего главный акцент на процессуальные аспекты вытекающих из положений Конвенции обязательств стран, важную роль будет играть то, как национальные правоприменители – в первую очередь, суды – серьёзно отнеслись к основанным на статье 18 Конвенции утверждениям заявителя и как действенно проверили и обоснованно отвергли их на внутригосударственном уровне. В итоге в обязанности адекватно проверять обоснованные утверждения о нарушениях Конвенции на внутригосударственном уровне и находит своё проявление принцип комплементарности – одна из несущих конструкций всей предусмотренной Конвенцией архитектуры европейской региональной системы защиты прав человека.
Кандидат юридических наук, юрист Сергей Голубок

воскресенье, 26 ноября 2017 г.

ВС определил, какие споры должника рассматриваются в его банкротном деле


Стороны заключили контракт купди-продажи недвижимости до банкротства продавца. Клиент перечислил средства сразу, а вот продавец с регистрацией перехода права собственности медлил. В то время как дело дошло до суда, продавец был уже в банкротстве. Как быть в этой ситуации, мнения судов разошлись.
ЗАО "Мосфундаментстрой-6" обратилось с иском в Арбитражный суд Москвы к ООО "СУ-83 Мосфундаментстрой" о понуждении осуществить регистрацию перехода права собственности на здание (дело № А40-179200/2015). Истец приобрел недвижимость согласно соглашению от 2013 года, тогда же перечислил за неё ответчику 10 млн. руб. Но ООО "СУ-83 Мосфундаментстрой" регистрировать переход права собственности не торопилось. Тогда "Мосфундаментстрой-6" обратился в суд.
АСГМ удовлетворил иск, признав неисполнение обязательств ответчиком. Но 9-й ААС решение первой инстанции отменил и оставил иск без рассмотрения. Апелляция учла, что в отношении ответчика открыто конкурсное производство. В банкротство компания "упала" до принятия акта АСГМ, исходя из этого требования должны рассматриваться в деле о несостоятельности предприятия, посчитала апелляционная инстанция. Помимо этого, требования о передаче имущества в банкротном деле трансформируются в финансовые – как возврат оплаты согласно соглашению.
Арбитражный суд Столичного округа распоряжение апелляции отменил и направил дело на новое рассмотрение в 9-й ААС. Согласно точки зрения первой кассации, нельзя оставить без рассмотрения иск о госрегистрации перехода права собственности на недвижимость, потому, что такое требование не является имущественным.
Судебный акт первой кассации конкурсный управляющий ответчика обжаловал в Верховный суд. В жалобе он ссылался на нарушение судебной практики, поскольку в подобных обстановках такие требования рассматриваются в банкротстве. Экономколлегия дала согласие с его аргументами, отменила акт Суда и засилила решение 9-го ААС.
Управляющий директор Heritage Group Ольга Кириллова отметила: медаль имеет две стороны. Она подчернула, что этот судебный акт значительно облегчит задачу кредиторов и добросовестных конкурсных управляющих по возврату в конкурсную массу имущества должника, которое было или реально реализовано до введения процедуры банкротства, или документы на его продажу были составлены и подписаны задним числом, что, к сожалению, время от времени видится в практике.
Новости Право.ru
quotВ тоже время добросовестным приобретателям придется тщательнее проверять имущественное состояние фирм, перед приобретением у последних недвижимости. В противном случае имеется риск оказаться в ситуации, когда деньги за имущество перечислены полностью, а продавец входит в процедуру банкротства. Наряду с этим клиент будет должен включиться в реестр наравне с другими кредиторами.
– Ольга Кириллова, управляющий директор Heritage Group